В Тиргартене покой и тишина,
Безоблачное небо над Берлином,
Давно забыта немцами война,
И всё, что с ней фашисты принесли нам.
Я снова здесь, и вот, в который раз,
Смотря в глаза советскому солдату,
Вопросом задаюсь: а мир сейчас
Достоин павших за него когда-то?
Я громко, вслух читаю имена,
Фамилии: на -ов, на -ко, на - швили...
И исчезает серая стена,
И вижу их - какими они были,
Как, собираясь в свой последний бой,
Писали письма мамам, жёнам, детям
Наурузбаев, Зайцев, Степовой,
Им завещая мирно жить на свете.
Вот кто-то, к пушке прислонясь плечом,
И в плащ-палатку кутаясь, зевает,
Вот кто-то чистый подворотничок
На ворот гимнастёрки пришивает,
Вот кто-то, жизни подводя черту,
Натягивает чистую рубаху,
И молится Спасителю Христу,
А может быть - Всевышнему Аллаху.
И трогая из гильзы медальон,
Где жизнь его - на четверти страницы,
Надеется, что завтра в пекле он
С ним вместе в пыль и прах не превратится...
Их много здесь, мне лиц не различить:
Мужья и сыновья, отцы и деды,
И каждый, КАЖДЫЙ, очень хочет жить,
Как жил весь этот мир - после Победы.
Года прошли - и вот, свою вину
Решив переложить на наши плечи,
Сулит нам немец страшную войну...
А мы ему ответим: что ж, до встречи!
Ты снова будешь к миру принуждён,
И снова твоей долбаной элите
Придётся ползать возле тех имён,
Что высечены золотом в граните!
Ольга Ратенбург
